В 12 лет он написал «Гимн Гетере», в 24 года спал под одним одеялом с Сергеем Есениным. Редактор газеты «Правда» называл его стихи замечательной ерундой, а Иосиф Бродский считал «Циников» «одним из самых новаторских произведений в русской литературе ХХ века».

Анатолий Мариенгоф родился в Нижнем Новгороде в 1897 году. Его родители играли в театре, увлекались литературой и музыкой. Даже когда их актерская карьера завершилась, они следили за театральной жизнью города. Будущий поэт с детства много читал и начал рано сочинять стихи. «Гимн Гетере» — одно из своих первых произведений — он написал в 12 лет.

Когда Анатолию Мариенгофу было 16 лет, его мать умерла. Отец перевез детей в Пензу, устроился на работу в акционерное общество «Граммофон» и отдал сына в частную гимназию. На деньги отца Мариенгоф выпускал журнал «Мираж», большую часть которого занимали его статьи, рассказы и стихотворения.

Летом 1914 года юноша отправился в морское путешествие по Балтике и даже получил свидетельство матроса. Он посетил Швецию, Данию и Финляндию. Однако началась Первая мировая война и ему пришлось вернуться в Пензу.

Спустя два года Анатолий Мариенгоф окончил гимназию и поступил на юридический факультет Московского университета. С новой волной мобилизации его призвали на фронт. Часть, в которой он служил, прокладывала дороги и строила мосты. Свои литературные эксперименты поэт продолжал и на фронте. С приходом революции Мариенгофа демобилизовали. Весь следующий год он занимался литературой, публиковал сборники своих произведений и выпустил книгу «Витрина сердца».

В 1918 году вспыхнуло восстание Чехословацкого корпуса. На улицах Пензы шли бои, отец Анатолия Мариенгофа был убит случайной пулей. После этого трагического случая поэт переехал в Москву. Вскоре он познакомился с Николаем Бухариным (в те годы — редактором «Правды») и показал ему свои стихи. Бухарин назвал их «замечательной ерундой», однако устроил поэта на работу ответственным литературным секретарем в издательство ВЦИК.

С Есениным

В издательстве состоялось одно из самых важных событий в жизни Анатолия Мариенгофа — знакомство с Сергеем Есениным. По воспоминаниям современников, они стали практически неразлучны, вдвоем путешествовали по стране — ездили в Петроград, Харьков, на Кавказ — и публиковали в печати письма друг к другу. Осенью 1919 года они сняли одну комнату на двоих. Анатолий Мариенгоф вспоминал об этом времени: «Мы жили вместе и писали за одним столом. Паровое отопление тогда не работало. Мы спали под одним одеялом, чтобы согреться. Года четыре кряду нас никто не видел порознь. У нас были одни деньги: его — мои, мои — его. Проще говоря, и те и другие — наши. Стихи мы выпускали под одной обложкой и посвящали их друг другу».

Вскоре Мариенгоф познакомился с Рюриком Ивневым и Вадимом Шершеневичем. Вместе с Сергеем Есениным они основали поэтическое объединение имажинистов. Вскоре к ним присоединились Иван Грузинов, Александр Кусиков, Матвей Ройзман и другие поэты. В 1919 году объединение опубликовало свою «Декларацию», которая начиналась словами: «Скончался младенец, горластый парень десяти лет от роду (родился 1909 — умер 1919). Издох футуризм. Давайте грянем дружнее: футуризму и футурью — смерть. Академизм футуристических догматов, как вата, затыкает уши всему молодому. От футуризма тускнеет жизнь…» Имажинисты проводили уличные акции, чтобы привлечь к себе внимание: ночами «переименовывали» в честь себя московские улицы, расписывали Страстной монастырь стихами, на памятник Пушкину вешали табличку «Я с имажинистами».

«Скандал в дореволюционной России был одним из легальных способов «протеста» <…> После революции мы, имажинисты, попробовали «по традиции» пойти по этому пути. Но в изменившейся обстановке факт скандала стал давать уже другой резонанс. Реклама получилась печальная, протеста не получалось совсем».

Вадим Шершеневич

Имажинистам принадлежали несколько издательств. В начале 1920-х годов все поэты объединения активно выпускали там свои книги. Критики тех лет писали: «…Издания имажинистов поглотили бумажную выработку по крайней мере одной бумагоделательной фабрики за год». Вскоре издательства стали закрываться, Анатолию Мариенгофу было все труднее печататься.

В 1923 году он женился на артистке Камерного театра Анне Никритиной. В 1924–1925 годах поэт работал на киностудии «Пролеткино», где писал сценарии к фильмам (среди них «Дом на Трубной», «Веселая канарейка»).

В 1925 году в номере ленинградской гостиницы «Англетер» скончался Сергей Есенин. Смерть друга потрясла Мариенгофа: «Я плакал в последний раз, когда умер отец. Это было более семи лет тому назад. И вот снова вспухшие красные веки. И снова негодую на жизнь». В день похорон Есенина он посвятил ему стихотворение:

Не раз судьбу пытали мы вопросом:
Тебе ли,
Мне,
На плачущих руках,
Прославленный любимый прах
Нести придется до погоста.
И вдаль отодвигая сроки,
Казалось:
В увяданье, на покой
Когда-нибудь мы с сердцем легким
Уйдем с тобой.

Из стихотворения «Не раз судьбу пытали мы вопросом»

После гибели Есенина Мариенгофа стали косвенно обвинять в его самоубийстве — не только устно, но и в прессе. Причиной этих нападок стала творческая конкуренция между поэтами. В 1927 году Анатолий Мариенгоф выпустил «Роман без вранья» с воспоминаниями о друге. В нем предстал незнакомый публике Есенин: расчетливый, хитроватый и тщеславный. Ни читатели, ни критики не приняли эту книгу, произведение прозвали «вранье без романа». Следующую книгу Мариенгофа — «Циники», — которую Иосиф Бродский позже назовет «одним из самых новаторских произведений в русской литературе ХХ века», запретили к печати. Но рукопись переправили за границу, и в 1928 году «Циников» выпустили в берлинском издательстве «Петрополис».

В 1928 году Анатолий Мариенгоф и его жена Анна Никритина переехали в Ленинград. Он оставил поэзию и стал писать пьесы, миниатюры, эстрадные скетчи.

«К тридцати годам стихами я объелся. Для того чтобы работать над прозой, необходимо было обуржуазиться. И я женился на актрисе. К удивлению, это не помогло. Тогда я завел сына. Когда меня снова потянет на стихи, придется обзавестись велосипедом или любовницей. Поэзия — не занятие для порядочного человека».

В 30-е годы Мариенгофа практически не печатали. Составители VI тома «Литературной энциклопедии СССР» (1932) охарактеризовали его творчество как «один из продуктов распада буржуазного искусства после победы пролетарской революции».

После войны Анатолий Мариенгоф написал пьесу «Рождение поэта», посвященную Михаилу Лермонтову, а также несколько произведений в соавторстве с Михаилом Козаковым: «Преступление на улице Марата», «Золотой обруч» и «Остров великих надежд». Однако пьесы цензура не пропускала: спектакль «Преступление на улице Марата» в Театре имени Комиссаржевской был снят с репертуара. «Остров великих надежд» (1951) был разгромлен критиками, а пьесу «Суд жизни» даже не приняли к постановке. Сын его соавтора, актер Михаил Козаков, вспоминал об этом времени: «В послевоенные годы Мариенгоф был не только не в чести, но на него многие смотрели как на человека прошлого, ненужного, давно прошедшего… <…> О «Циниках» не слышал даже я… Пьеса в стихах «Шут Балакирев» нигде не шла. Стихи поэта-имажиниста, о котором Ленин сказал: «Больной мальчик», не то что не печатались — не упоминались. Как он жил, как они жили? Не понимаю».

В 1950-х Мариенгоф стал работать над мемуарами. Автобиография «Мой век, моя молодость, мои друзья и подруги» с цензурными правками была опубликована в 1962 году, а в авторской версии — лишь через 26 лет. Книга воспоминаний «Бессмертная трилогия» вышла только в 1998 году.

«Как-то Лев Николаевич сказал: «Возьмешься иногда за перо, напишешь вроде того что: «Рано утром Иван Никитич встал с постели и позвал к себе сына…» — и вдруг совестно сделается и бросишь перо. Зачем врать, старик? Ведь этого не было и никакого Ивана Никитича ты не знаешь». Мне думается, что состояние это самое общеписательское, если, разумеется, писатель не форменная дубина. Именно поэтому я перешел от романов к мемуарам, к дневникам».

Анатолий Мариенгоф умер в 1962 году в Ленинграде. Поэта похоронили на Богословском кладбище.